Веками люди стремились понять сущность власти – загадочной силы, которая как магнит притягивает и разделяет, создает порядок и вызывает беспорядок. Теория власти – это исследование этой загадочной и всеобъемлющей силы, которая оказывает влияние на наши жизни, общество и политические структуры. Исследователи, философы и политологи вкладывают свои умы и души в попытки разгадать этот парадоксальный феномен.
Ключевым открытием этой книги стала новая формулировка понятия власти. Автор представляет собой новую интерпретацию этого концепта, предлагая свежий взгляд, который пересматривает привычные представления и аспекты власти, представляя его в новом свете.
Власть – конкурентное взаимодействие малых организованных групп.
Второстепенное, но не менее важное достижение книги — это попытки ответить на вопрос: «как все устроено»:
Оставшаяся часть текста книги представляет собой обширный корпус цитат из авторитетных источников, принадлежащих ученым, изучающим теорию власти. Эти цитаты служат подтверждением высказанных ранее утверждений и гипотез.
Ибн Хальдун, полное имя Абд ар-Рахман ибн Халиль ибн Мухаммад аль-Хадрами, был выдающимся арабским исламским мыслителем, историком, социологом и философом, жившим в XIV веке. Он известен как основоположник сравнительной истории, социологии и демографии.
Его наиболее известным трудом является "Мукаддима" («Вступление»), обширное произведение, в котором он затронул множество тем, включая историю, политику, экономику, социологию и культуру. В "Мукаддиме" Ибн Хальдун выдвинул ряд теорий о поведении общества, эволюции цивилизаций, роли правительства и власти, а также о влиянии окружающей среды на развитие человеческой истории.
Его работы оказали значительное влияние на развитие социологии, истории и философии, и его мысли продолжают рассматриваться и обсуждаться в научных кругах по всему миру.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Слово «необходимый» не случайно так часто встречается приведенном тексте. Ибн Хальдун полагал, что действия людей, вызванные необходимостью (то есть единственно возможные) намного более предсказуемы, и именно их нужно исследовать в первую очередь. Поэтому Жизнь на открытых пространствах, полностью контролируемая необходимостью (не будешь разводить верблюдов — умрешь с голоду), представлялась ему основой человеческой жизни, на которой периодически расцветают и тут же опадают «цветы цивилизации».
Обнаружив разницу между «бидава» и «хидара» — открытое и огороженное пространство, отсутствие и наличие «роскоши» (потребления сверх необходимого), — Ибн Хальдун задается следующим вопросом: а как эти различия отражаются на «человеческих качествах» населения?
Здесь снова обнаруживается существенная разница:
«Нравы людей таковы, что меж приглянулось имущество брата, тот уж тянет к нему руки ними царит несправедливость и вражда: кому, если только не сдержит его какой-нибудь усмиритель...
В городах взаимную вражду людей сдерживают правители и государство: они связывают руки всем нижестоящим, так что одни не могут затронуть Других или напасть на них. Внешних врагов сдерживают укрепленные стены...
Что касается жителей открытых пространств, то у них [порядок] поддерживают шейхи и старейшины благодаря всеобщему почтению и уважению к ним. От внешнего нападения их очаги охраняют защитники из числа воинов и юношей... Однако они станут охранять и обороняться, только если представляют собой спаянность...» [Смирнов, 2008, с. 21-22].»
«Со сплоченностью у них тоже все было в порядке, хотя они и не «пасли верблюдов»! Если Ибн Хальдун знал только один способ производства сплоченности (жизнь кочевого племени), это вовсе не означает, что других способов не существует. Понимание, что источником власти является сплоченность — это открытие, а то, как ее создавать, — изобретение. Но мы уже договорились, что открытие важнее изобретения; если вы знаете общий принцип, придумать его конкретную реализацию —дело техники.»
Гаэтано Моска (Gaetano Mosca) - итальянский политический ученый и социолог, родившийся в 1858 году. Он известен как один из основателей теории элиты в политической науке. В своих работах он исследовал природу политической власти, структуры общества и эволюцию политических систем.
Знаменитым его произведением является книга "Правящий класс" (1896), в которой он изложил теорию элиты. Согласно его взглядам, в обществе всегда существует маленькая группа людей, обладающая наибольшей властью и контролирующая большинство ресурсов. Моска анализировал, как эти элиты формируются, удерживают свою власть и влияют на политические решения.
Моска внес значительный вклад в изучение политической теории, его работы остаются важным источником для понимания природы политической власти и общественных структур.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Тем самым он успешно обосновывает малую численность правящего класса (герои и богачи всегда наперечет), а вместе с ней и центральный пункт своей теории: правит всегда меньшинство, а, следовательно, рационально мыслящий человек не должен воспринимать его правление как нечто несправедливое.
В то же время правдивое раскрытие причины, помогающей меньшинству оставаться у власти (лучшая организованность), совсем не в интересах этого меньшинства: того и гляди, подданные сами захотят организоваться. Поэтому правящий класс и вырабатывает идеологию, ложную, но убедительную легенду, оправдывающую его пребывание у власти:
«...политический класс никогда не утверждает свою власть только в виде фактического господства, а пытается придать ей моральную, а также юридическую санкцию, представив ее как неизбежное следствие из учений и верований, общепризнанных и общепринятых в руководимом им обществе... Эта юридическая и моральная база, на которую в любом обществе опирается господство политического класса, и является тем, что в одной работе мы называли политической формулой» [Моска, 1995(1), c. 138].
Сам Моска скептически относился к таким формулам, полагая, что они служат исключительно для успокоения масс, но не должны приниматься за чистую монету самими представителями правящего класса:
«... Это заметил еще Спенсер, который писал, что божественное право короля было великим суеверием ушедших веков и что божественное право ассамблей, избираемых посредством народных выборов, великое суеверие нашего века» (Моска, 1995(1). с. 139].
Итак, во все времена и у всех народов правит меньшинство, умеющее выступать единым фронтом и объясняющее свое господство с помощью популярной в массах идеологии.»
Параллели между работами Вильфредо Парето и Гаэтано Моска часто проводятся в контексте их общих исследований в области социологии и политической науки, особенно в контексте их теорий об элитах.
Идеи Парето о "левой" и "правой" элитах, а также его концепция "объясняющих" и "неспособных" элит, нашли отражение в работах Моска. Оба ученых рассматривали общество как состоящее из элит, небольшой группы людей, обладающих властью и влиянием.
Кроме того, как Парето, так и Моска в своих исследованиях акцентировали внимание на неравенстве в обществе и наличии постоянного дисбаланса в распределении власти и ресурсов. Они оба исследовали процессы формирования и удержания власти, объясняя, как элиты в обществе создаются, поддерживаются и влияют на социальные процессы и политику.
Таким образом, работы Парето и Моска обладают сходствами в их анализе элитарных структур и власти в обществе, предлагая подходы к пониманию природы и функционирования элитарных групп.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Парето скептически относился к возможности добровольного обновления элиты. Куда чаще «циркуляция элит» заключается просто в замене одной элиты на другую:
«Пусть А – это элита находящаяся у власти; В — элита, пытающаяся оттеснить от власти элиту А, чтобы самой занять ее место; С — остальная часть населения, включающая неадаптированных людей, оставшихся вне элиты. А и В главенствуют и стремятся заручиться поддержкой своих сторонников от используемых ими как орудие. Одни С были бы беспомощны, как армия без командиров; они приобретают значимость и вес только тогда, когда их возглавляют А или В. Очень часто и даже почти всегда именно В оказываются во главе их, в то время как А усыпляют себя надеждами на собственную безопасность и презирают С... Если В постепенно занимают места, принадлежащие А, благодаря медленной инфильтрации, если социальная циркуляция не прерывается, то с лишаются лидеров, которые могли бы побудить их к бунту, и наблюдается период процветания. Но обычно А стремятся противодействовать этой инфильтрации... [и тогда] В могут захватить власть, только сразившись с А и обратившись к по- мощи С [Парето, 2007].
В этом описании под «элитами» снова понимаются организованные сообщества (фактически - властные группировки), соответствующие «церквям, партиям и сектам» у Моски. Однако, как элита, не шваль какая-нибудь! описание (те, кому достает «энергии, характера, ума») создает у читателя впечатление, что в этих группировках действительно собираются лучшие представители конкретного общества. Смена одной элиты на другую происходит не в силу абсолютного развращения правящего класса, как это было у Моски, а исключительно потому, что тот не допускает в свои ряды выдающихся людей из другой элиты. Революции Парето описывает в столь же хвалебном по отношению к «элитам» духе:
"Когда элита В приходит к власти и сменяет элиту А, дошедшую до ночного упадка, как правило, наступает период высшего процветания. Некоторые историки видят в этом исключительно заслугу «народа». С. В таком утверждении верно только одно то, классы производят новые элиты. Что же касается самих низших классов, то они не способны управлять, и охлократия не приводила никогда ни к чему другому, кроме бедствий» [Парето, 2007].»
Флойд Хантер (Floyd Hunter) - американский социолог и политолог, известный своими исследованиями в области политики и социальной теории, в частности, по теме политической власти и групповых структур в обществе.
Одной из его наиболее известных работ является книга "Community Power Structure: A Study of Decision Makers" (Структура власти в общине: исследование принимающих решения), опубликованная в 1953 году. В этой работе Хантер исследовал структуру и динамику власти в небольших городских общинах. Он выявил группы и индивидуумов, которые контролировали принятие ключевых решений в данных общинах и анализировал их влияние на принятие политических решений и развитие сообщества.
Работа Хантера подчеркнула значимость изучения структуры власти в местных сообществах и ее влияния на принятие решений. Его исследования в области политической власти и групповой динамики оказали значительное влияние на социологию и политическую науку, способствуя более глубокому пониманию процессов принятия решений и структур власти в обществе.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Флойд Хантер являл собой полную противоположность привычному нам облику «исследователя Власти» (выросшему в хорошей семье и приближенному, вплоть до личного членства, к правящему классу своей страны). Хантер в полном соответствии с американской традицией «сделал себя сам», и крайне критически относился к богачам, получившим свои состояния по наследству или в силу принадлежности к высшим слоям общества. Приступая к изучению Власти на примере крупного американского города, Хантер не располагал никакой инсайдерской информацией о ее внутреннем устройстве и искренне удивился полученным результатам (которые нам с Вами, уважаемый читатель, вряд ли могут показаться сколько-нибудь новыми). Столь же поразительными оказались его открытия и для американских ученых, уже привыкших к неожиданностям прикладной социологии, но еще ни разу не сталкивавшихся с применением ее методов в отношении Власти.
Вслед за Моской и Парето Хантер предполагал существование за фасадом «американской демократии» реального правящего класса и видел свою задачу в его достоверном обнаружении:
«На первой же странице своей книги он утверждает, что существующая политическая система в США не соответствует общепринятому пониманию демократии, что между лидерами и массами нарушена коммуникация и важные общественные проблемы решаются в интересах меньшинства. Чтобы изменить ситуацию, необходимо знать, кто на самом деле обладает властью и каковы взаимоотношения между этими людьми» [Ледяев, 2012, с. 225].
Как же выявить это меньшинство, умеющее решать вопросы в свою пользу и потому обладающее реальной властью? Хантер в своей жизни не раз сталкивался с похожей задачей к кому лучше обращаться за пожертвованиями?»
Чарльз Райт Миллс (Charles Wright Mills) — американский социолог, чьи работы оказали глубокое влияние на социологию, политическую науку и критическую теорию. Его основные идеи сфокусированы на анализе власти, элитарных структурах общества и социальной структуре в современном мире.
Одной из наиболее известных его работ является книга "Власть над людьми" (The Power Elite), опубликованная в 1956 году. В этой книге Миллс исследовал концепцию "властной элиты" в американском обществе, выявляя небольшое число индивидуумов и групп, контролирующих ключевые институты и принятие важных политических решений.
Чарльз Райт Миллс также изучал социальную структуру и ее взаимосвязь с политической властью. Он уделял внимание не только описанию и анализу социальных и политических феноменов, но и активно выступал за то, чтобы социология стала инструментом понимания и изменения социальной действительности.
Работы Чарльза Райта Миллса считаются фундаментальными для понимания социальной структуры и власти в обществе, а его идеи и подходы остаются актуальными и влиятельными для современных исследований в области социологии и политической науки.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Ядро властвующей элиты состоит прежде всего из тех людей, которые свободно переходят от командных ролей в верхах одной из господствующих иерархий к подобным же ролям в другой иерархии...» [Mills 1956, р. 288].
Именно эта особенность элиты отношение к организациям как к ресурсу, который можно и нужно выдоить досуха, проявляется в отсутствии формальных организаций внутри самой элиты. Не существует никаких «тайных советов», никакого «комитета 300», все вопросы решаются исключительно в рамках закулисных обсуждений, созываемых по мере необходимости теми, кто знает, кого на них приглашать.
«... властвующая элита по самой своей природе более склонна пользоваться уже существующими организациями (действуя внутри последних и посредничая между ними), чем создавать определенные организации, в которые входили бы ее члены, и только ее члены» [Mills, 1956, р. 293].
Нарисовав столь впечатляющую картину «невидимой власти» корпоративной элиты, Миллс приступает к решению последнего вопроса. Как насчет «этих, в Вашингтоне»? Неужели и высшая власть в Америке — государственная тоже принадлежит корпорациям? Как тогда быть с американской демократией, выборами, Конгрессом и Сенатом? Ответ дает очередное исследование, биографий государственных служащих федерального уровня. Получить соответствующую должность могут два типа людей - профессиональный политик, принадлежащий к литической партии и сделавший карьеру с уровня штата или же сторонний назначенец, никогда не занимавшийся публичной политикой. Миллс называет вторых «политическими аутсайдерами» и приводит статистические данные (не столь впечатляющие, как в предыдущем случае, но вполне показательные):
«Доля людей из состава политической элиты, работавших когда-либо в местных органах власти или в правительственном аппарате штатов, сокращалась из поколения в поколение; с 1789 по 1921 г. она уменьшилась с 93 до 69%. В правительстве Эйзенхауэра она упала до 57%. Укажем далее, что из состава политической элиты наших дней только 14% (а из руководящих политических деятелей начала XX в. только около 25%) когда-либо состояло в законодательных собраниях штатов. Во времена отцов-основателей, в период 1789-1801 гг., такие люди составляли 81% всего состава высших политических деятелей» [Mills, 1956, р. 229].
«В нынешней эйзенхауэровской группе [только] 36% людей, принадлежащих к политическим верхам, получили все посты (вплоть до самых высоких), которые они когда-либо занимали, в результате выборов; 50% чаще назначались, чем избирались, а 14% никогда ранее не занимали политических постов» [Mills, 1956, р. 230].
Подобное положение дел означает, что для достижения контроля над государственным аппаратом достаточно провести через выборы одного человека (президента); после этого расстановка своих людей на ключевые посты происходит автоматически. Миллс недвусмысленно намекает, что именно так и действовали «рокфеллеровские республиканцы», выдвинувшие Эйзенхауэра в президенты:
«За два месяца до выдвижения партиями кандидатов в президенты США, которые должны были баллотироваться на выборах 1952 г., Гарольд Тэлботт [633] , нью-йоркский финансист (а позднее министр авиации, уличенный в использовании своего поста в личных интересах), поручил одной фирме, консультирующей по вопросам управления, определить, какие посты должна будет забрать в свои руки республиканская администрация для того, чтобы установить контроль над правительством Соединенных Штатов. Через несколько дней после избрания Эйзенхауэра ему было вручено 14 томов, содержавших в себе полную характеристику каждого из 250-300 высших постов, позволяющих влиять на политику» [Mills, 1956, р. 238].
Вот так, начав с классового анализа «буржуазии», Миллс в процессе своего исследования вышел на следующий уровень понимания общественного устройства и открыл реальный правящий класс - властвующую элиту. Ну а открыв ее, он с полным правом перешел с позиции исследователя на позицию радикального критика. Свое отношение к элите Миллс в полной мере выразил в заголовке последней главы своей книги - The Higher Immorality, «высшая аморальность» и «аморальность верхов» одновременно. С точки зрения Миллса, эволюция американского общества от государства мелких частных собственников к государству корпораций, над которыми стоит властвующая элита, была безусловным шагом назад. «Человеческие качества» представителей новой элиты не шли ни в какое сравнение с американскими «отцами-основателями» (принадлежавшими к исчезнувшему к ХХ веку классу состоятельных землевладельцев):
«Нет ничего поучительнее, писал Джэймс Рестон, сравнения дебатов в палате представителей, происходивших в 30-х годах XIX в. по вопросу о борьбе Греции с Турцией за Независимость, с дебатами в конгрессе в 1947 г. по греко-турецкому вопросу. В первом случае дебаты были преисполнены достоинства и отличались красноречивой убедительностью, рассуждения правильно развертывались от известного принципа, через иллюстрацию, к выводу; во втором случае дебаты представляли собой унылое зрелище подтасовки обсуждаемых вопросов, содержали в себе множество не относящихся к делу моментов и обнаруживали плохое знание истории". В 1783 г. Джордж Вашингтон проводил свой досуг за чтением "Писем" Вольтера и "Опыта о человеческом разуме" Локка, Эйзенхауэр же почитывает рассказы о ковбоях и детективные повести» [Mills, 1956, р. 350].
Необходимость руководствоваться во всех своих действиях интересами престижа, поддержания своей репутации в среде властвующей элиты, накладывает на ее представителей жесткое ограничение: морально то, что идет на пользу своей группировке и, уже потом, всей властвующей элите. Умение заводить связи и закулисно решать вопросы - вот единственный навык, требующийся этим людям; все остальное (культура, интеллект, интерес к наукам) мешает делу, и хотя не поставлено под явный запрет, не одобряется в рамках корпоративной этики. Как следствие, средний представитель элиты представляет собой посредственность, вознесенную на вершины власти лишь принадлежностью к той или иной группировке. Вне ее он – никто:
«Если мы возьмем сотню наиболее могущественных американцев, сотню самых богатых, сотню самых знаменитых и лишим их позиций, которые они занимают в главенствующих социальных институтах, отнимем у них людские и денежные ресурсы, которыми они распоряжаются, средства массовой рекламы, которые ныне работают преимущественно на них, то они сразу окажутся безвластными, безвестными и бедными» [Mills, 1956, р. 10].
Кэрролл Куигли (Carroll Quigley) был известным американским историком, который родился 9 ноября 1910 года и скончался 3 января 1977 года. Он получил широкое признание благодаря своей работе в области истории и политической науки, а также своему вкладу в понимание глобальных процессов.
Куигли обучался в Гарварде, где затем и преподавал историю. Его работа фокусировалась на мировой истории, особенно на периоде с XIX века до середины XX века, и он стал известным благодаря своему многотомному труду "Tragedy and Hope: A History of the World in Our Time" (Трагедия и надежда: История мира в наше время), опубликованному в 1966 году. В этой книге он рассматривает мировую историю, обращая внимание на роль элиты в формировании общественных и политических процессов.
Однако его известность вышла за рамки университетского мира благодаря тому, что его работы были упомянуты в различных книгах и публикациях, вызвав интерес к его идеям о влиянии элит и их роли в формировании мировой истории. Куигли также обладал репутацией отличного преподавателя, который вдохновлял и мотивировал своих студентов.
Книга, о которой идет речь, называется "Tragedy and Hope: A History of the World in Our Time" ("Трагедия и надежда: История мира в наше время"), написанная профессором и историком Кэрроллом Куигли (Carroll Quigley) и опубликованная в 1966 году. В этой книге Куигли анализирует историю мира с конца XIX века до середины XX века, описывая глобальные политические события и экономические трансформации, влияние элит и организаций на формирование мирового порядка.
Одним из основных тезисов в книге является идея о существовании скрытой "элиты" или "господствующего класса", который контролирует ключевые аспекты общества, включая политику и экономику. Куигли обсуждает влияние этой элиты на формирование мировой истории и подчеркивает ее роль в процессах, определяющих ход событий в течение длительного времени.
"Tragedy and Hope" вызвала значительный интерес у исследователей и читателей, вызвав обсуждения о влиянии элит на историю и развитие общества, а также об их роли в формировании мировых событий.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«Действительно, эта группировка, которую мы называем Общество Круглого Стола, не испытывает отвращения к сотрудничеству с коммунистами, или с любыми другими политическими силами, и частенько к нему прибегает. Я знаю о деятельности этой группировки, поскольку я изучал ее двадцать лет и был допущен, в начале 1960-х, к работе с их документами и секретными записями...» [Quigley, 1966, р. 950].
Мало того, Квигли пошел гораздо дальше и пофамильно перечислил участников одной из упомянутых группировок, а также с академическим бесстрастием описал их цели, предпринятые действия и достигнутые результаты. Многие события XX века в изложении Квигли оказались следствием решений не государств и правительств, а стоявших за ними властных группировок, действовавших в своих частных (хотя и не всегда корыстных) интересах. Фактически книга Квигли представляла собой частичную реализацию «программы Моски» – рассказать об истории государств и народов как о результатах действий их правящих классов. Существование властных группировок было для Квигли самоочевидным фактом – еще бы, ведь он сначала «вычислил» одну из таких группировок по открытым источникам, а потом познакомился с ее представителями и лично убедился в ее существовании!»
Маурицио Дрелихман (Mauricio Drelichman) - известный исследователь в области экономической и финансовой истории, преподаватель и профессор в университетах. Он специализируется на изучении экономических исторических процессов, финансовых систем, задолженности и денежных отношений в историческом контексте.
Дрелихман известен своими работами, в которых исследуются финансовые аспекты истории Латинской Америки, особенно в раннеколониальный период, и влияние финансовых систем на экономическое развитие региона. Его книга "Lending to the Borrower from Hell: Debt, Taxes, and Default in the Age of Philip II" привлекла внимание своим анализом экономических и финансовых аспектов колониальной Латинской Америки.
"Кредиторам земли ада: власть и торговля в ранней колониальной Латинской Америке" ("Lending to the Borrower from Hell: Debt, Taxes, and Default in the Age of Philip II") - это книга Маурицио Дрелихмана (Mauricio Drelichman), опубликованная в 2014 году.
В этой книге автор исследует финансовые и экономические аспекты ранней колониальной Латинской Америки в период правления Филиппа II, обращая внимание на вопросы задолженности, налоговой политики и дефолтов. Дрелихман анализирует, как правительство испанской империи взаимодействовало с торговцами и финансистами в то время, и как эти отношения влияли на экономику и общество в регионе. Книга рассматривает проблемы задолженности, налогообложения и дефолтов, предлагая новый взгляд на финансовую историю Латинской Америки в этот период.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
В знаменитой книге Фернана Броделя «Средиземноморье и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» рассказывается в числе прочего о нескольких дефолтах короля Испании, разоривших огромное число кредитовавших его банкиров. В начале XXI века историки Дрелихман (профессор Ванкуверской школы экономики) и Вот (завкафедрой Цюрихского университета) заинтересовались вопросом: а чем думало следующее поколение банкиров, снова давая кредиты столь ненадежном заемщику? Неужели они были настолько наивны, что не понимали, чем дело кончится? Исследователи на пять лет погрузились в архивы, изучили более 5000 страниц кредитных договоров, создали целую базу данных по всем финансовым операциям между банкирами и Филиппом II и написали интереснейшую книгу «Кредитование заемщика из ада» [Drelichman, 2014], раскрывшую подлинную «кухню» имперских финансов.
Что же обнаружилось в ходе проверки бухгалтерских книг? Во-первых, и это, наверное, стало главным открытием, кредитовали короля одни и те же банкиры. Да-да, не было никаких массовых банкротств, и никаких «новых дурачков», польстившихся на королевские обещания. В период с 1566 по 1600 год круг кредиторов короны был ограничен 60 банковскими семьями, и 70% общего количества займов пришлось на 10 самых богатых. Несмотря на дефолты, только пять семей из 60 в конечном счете потеряли на этом часть своих денег, и только девять семей заработали меньше тогдашней «безрисковой» ставки процента (7,14% годовых). [Drelichman, 2014, р. 183]. Фактическая средняя доходность кредитования Филиппа II (с учетом дефолтов!) составила 15,5% [там же, р. 192], вдвое больше обычной процентной ставки. Так были ли банкиры наивными дурачками? Вовсе нет, они были профессионалами своего дела.
Почему же Филипп II после дефолтов шел на попятную, снова занимая у тех же самых банкиров и выплачивая им компенсации? Дело в том (и это стало вторым открытием исследователей), что основные кредиторы короля выступали единым фронтом. Они создали большую банковскую группу, где каждый участник нес свою часть риска, а также практиковали объединение нескольких семей в одном договоре. В результате Филипп II имел дело не с многими отдельными банками, а с организованным сообществом, способным в случае дефолта практически полностью отрезать короля от будущих кредитов. Большинство семей обнаруженной группировки относились к числу генуэзских банкиров (самые крупные – Спинола, Гримальдо, Ломелин, Малуэнда, Центурион, Джентил, Марин), в нее же входило крупнейшее испанское семейство Торре. Если бы Филипп II решился окончательно разорвать отношения с этой группировкой, он больше нигде не смог бы найти нужный ему объем средств: в неудачные годы ему требовалось от трех до пяти миллионов дукатов, в то время как крупнейший из оставшихся банков Европы, Фуггеры, мог предоставить не более полутора. В 1575-1585 годах Филипп II предпринял попытку обойтись без услуг банкиров (кредитование в этот период практически прекратилось), но два «голодных» года подряд заставили его вновь обратиться к генуэзцам.
Как видите, у достаточно интенсивного капитала имеются способы защитить свои интересы, не прибегая к прямому принуждению (никто Филиппу II пистолет к голове не приставлял). Для этого самому капиталу потребовалось организоваться в целую властную группировку, построенную по олигархическому принципу (и завести себе целое государство, Республику Генуя, но это уже другая история).
Изучение теории власти не только обогащает нашу понимание политических и социальных процессов, но и имеет ключевое значение для формирования гражданского общества и демократического участия. Вот несколько выводов и заключений, которые можно использовать для эссе на эту тему:
Изучение теории власти становится основой для эмансипации, формирования гражданского общества и эффективного участия в политической жизни. Оно не только расширяет кругозор, но и стимулирует активное участие в формировании своего общества и будущего.
Цитата из книги «Лестница в небо»:
«опубликовал у себя в блоге ее неожиданный результат: почти половина из топ-500 акционерных обществ оказалась под контролем тесно связанной между собой десятки крупнейших инвестиционных фондов. Эта публикация доступна по адресу https://schegloff.livejournal.com/101198.html Смотри, например, статью в Форбс: «The 147 Companies that controleverythings, http://www.forbes.com/sites/bruceupbin/2011/10/22/the-147-companies-that-control-everything
Мировая экономика оказалась куда ближе к «плановому хозяйству» с единым центром принятия стратегических решений, нежели к стихии «свободного рынка». Через пять лет, в 2011 году, схожую работу проделала группа швейцарских исследователей во главе с Джеймсом Глаттфельдером; они проанализировали данные о владельцах 37 миллионов (!) компаний, и пришли к тому же самому выводу: во главе мировой экономики стоит кластер из большой десятки инвестфондов. Но как именно эта десятка управляет своими активами? Какие законы экономические, социальные или политические, могут позволить нам понять поведение людей, стоящих у руля всей мировой экономики?»
Автор: Чернов А., гл. редактор портала ПсихоПоисх
Если вы заметили ошибку или опечатку в тексте, выделите ее курсором, скопируйте и напишите нам. |
Не понравилась статья? Напиши нам, почему, и мы постараемся сделать наши материалы лучше! |
На лучшие статьи по психологии, вышедшие за последнюю неделю.
Лучший хостинг на свете - beget.com